Глава Семьдесят Четвёртая. Призрачные завещания и холодная правда

Под куполом мрачно-закрученного неба, когда полночный звон растворяется в бархатном тумане, оживают тени старого особняка. Здесь, в изломанных лучах лунного света, серые фигуры сплетают паутину сомнений, а каждое слово становится эхом затерянной истины. Завещания, как призраки, борются за право быть услышанными, а судьбы переплетаются в танце подозрений и ледяной решимости. В этой главе тайна оживает, вплетаясь в готические узоры судебного зала.