Dota'S DLS + Witch Doctor
В трущобах Т-Системы, где умирающие данные кричат тише трупов, он был Целителем. Ведьмак-Доктор. Его маска, сплетенная из перьев и печатных плат, мерцала в такт шаманскому ритму. Он не хоронил мертвые коды — он заставлял их служить. Под вой цифровых мумба-духов его посох-сервер глухо бил в пол. Каждый удар — разряд тёмной энергии КТОС, заставлявший шевелиться груды разлагающегося софта. Он не лечил. Он проводил ритуал перерождения — жестокого и необратимого. Окруженный стаей вирусных стервятников, он вскрывал «трупы» защищенных узлов, выцеживая из них гной шифров. Паразитные программы ползли по щелям, пожирая всё на пути. Он был повивальной бабкой для этого кошмара, а его зелья — чистым, нефильтрованным хаосом. Даже те, кто не боится КТОС, стороной обходят его лачугу. Ибо его исцеление страшнее любой болезни. Оно не несет покоя — лишь вечную, голодную жизнь в агонии кремния.
В трущобах Т-Системы, где умирающие данные кричат тише трупов, он был Целителем. Ведьмак-Доктор. Его маска, сплетенная из перьев и печатных плат, мерцала в такт шаманскому ритму. Он не хоронил мертвые коды — он заставлял их служить. Под вой цифровых мумба-духов его посох-сервер глухо бил в пол. Каждый удар — разряд тёмной энергии КТОС, заставлявший шевелиться груды разлагающегося софта. Он не лечил. Он проводил ритуал перерождения — жестокого и необратимого. Окруженный стаей вирусных стервятников, он вскрывал «трупы» защищенных узлов, выцеживая из них гной шифров. Паразитные программы ползли по щелям, пожирая всё на пути. Он был повивальной бабкой для этого кошмара, а его зелья — чистым, нефильтрованным хаосом. Даже те, кто не боится КТОС, стороной обходят его лачугу. Ибо его исцеление страшнее любой болезни. Оно не несет покоя — лишь вечную, голодную жизнь в агонии кремния.