И снова осень...
И снова осень, снова дождь стучит по крыше... Уронили листву дерева, Все нагие, как-будто пред Богом, Насладившись свободой едва, В одеянье трава-мурава, Почерневшем от времени, строгом. Спозаранку, меж клёнов и ив, Выбирая безлюдные тропки, Как ребёнок, стыдлив и слезлив, Сам свою правоту возлюбив, Я взбираюсь на лысину сопки. Чтоб оттуда бурлящей реке, Берегам, наглотавшимся хлада, Рассказать о себе чудаке, О своей вдохновенной Строке, О печалях уснувшего сада. А потом, как и лес, и луга - В беспросветную мглу и снега.
И снова осень, снова дождь стучит по крыше... Уронили листву дерева, Все нагие, как-будто пред Богом, Насладившись свободой едва, В одеянье трава-мурава, Почерневшем от времени, строгом. Спозаранку, меж клёнов и ив, Выбирая безлюдные тропки, Как ребёнок, стыдлив и слезлив, Сам свою правоту возлюбив, Я взбираюсь на лысину сопки. Чтоб оттуда бурлящей реке, Берегам, наглотавшимся хлада, Рассказать о себе чудаке, О своей вдохновенной Строке, О печалях уснувшего сада. А потом, как и лес, и луга - В беспросветную мглу и снега.
