Письмо матери. Романс рвёт душу...

Весной 1924 году в журнале "Красная новь" было опубликовано стихотворение Сергея Есенина "Письмо матери". Это стихотворение привлекло внимание молодого композитора Василия Липатова, который был на год с небольшим моложе 28-летнего Есенина. Василий Липатов, вчерашний выпускник Петроградской консерватории (ученик самого Александра Глазунова!), а в недалеком прошлом красный командир кавалерийского взвода, работал в одном из сельских клубов Рязанской губернии руководителем художественной самодеятельности. Буквально за минуты, под впечатлением прочитанного стихотворения, появился прекрасный романс. Без радио и телевидения этот романс уже через несколько дней стал известен в Москве и в Рязани, а еще через несколько дней распространился по всей молодой Советской республике. Этот романс стал первым музыкальным произведением, написанным на стихи Есенина и единственным, написанным при жизни Есенина. Уже после смерти поэта (в 1925 году) на музыку были положены многие другие его стихотворения, и песни эти, благодаря стихам, стали чуть ли не народными. Однако именно "Письмо матери" было и остаётся самым трепетным и наиболее драматическим произведением из всего, что было положено на музыку. Мы долго не решались взяться за этот романс. Ведь его исполняли такие мэтры, чьё мастерство находится на недосягаемой высоте. И всё же мы отважились, так как тема, затронутая в романсе нам очень близка, впрочем, как и любому живущему в этом мире человеку. Аккорды романса в видео. Ты жива еще, моя старушка? Жив и я. Привет тебе, привет! Пусть струится над твоей избушкой Тот вечерний несказанный свет. Пишут мне, что ты, тая тревогу, Загрустила шибко обо мне, Что ты часто ходишь на дорогу В старомодном ветхом шушуне. И тебе в вечернем синем мраке Часто видится одно и то ж: Будто кто-то мне в кабацкой драке Саданул под сердце финский нож. Ничего, родная! Успокойся. Это только тягостная бредь. Не такой уж горький я пропойца, Чтоб, тебя не видя, умереть. Я по-прежнему такой же нежный И мечтаю только лишь о том, Чтоб скорее от тоски мятежной Воротиться в низенький наш дом. Я вернусь, когда раскинет ветви По-весеннему наш белый сад. Только ты меня уж на рассвете Не буди, как восемь лет назад. Не буди того, что отмечталось, Не волнуй того, что не сбылось, — Слишком раннюю утрату и усталость Испытать мне в жизни привелось. И молиться не учи меня. Не надо! К старому возврата больше нет. Ты одна мне помощь и отрада, Ты одна мне несказанный свет. Так забудь же про свою тревогу, Не грусти так шибко обо мне. Не ходи так часто на дорогу В старомодном ветхом шушуне.